Между Амуром и Невой - Страница 91

Алексей сидел и напряжённо слушал. Он видел, что Челубею трудно говорить, но не мог прервать его. Возможно, сейчас выяснится то, ради чего была затеяна вся его опасная командировка!

— …На изменение династической ситуации в стране.

— Это как это? — искренне удивился Лыков.

— Чего тебе не ясно? Царя убить.

— Убить государя? Опять? Заказ от террористов?

— Нет. Я же сказал — с самого верха… Посредником является жандармский подполковник Судейкин. С ним ещё ходит какой-то поляк… Исполнить должен Пересвет; он устроился для этого в Гатчинский дворец истопником… А чтобы всё удалось, и самому при этом уцелеть, он убивает беременных женщин… Есть такая старая разбойничья примета… Надо убить девять баб и сьесть сердца их неродившихся младенцев… Лобов о ней вспомнил, чтобы Пересвета успокоить… не каждый день царей убивают.

Челубей закрыл глаза, отдохнул минуту, затем продолжил:

— Лобову обещано, что в случае успеха его не тронут… Министром внутренних дел назначат ведь Судейкина. А награду предложили следующую: три года после он хозяйничает на Желтуге, как концессионер… Золото у него покупает казна, а китайцы не мешают. Через три года погром… Вот для этого нас с тобой туда и посылали… чтобы мы разведали, сколько там этого добра можно добыть за три года… а вовсе не фельдъегерей выискивать. Под опекой властей… наших курьеров никто уж не тронет.

Челубей помолчал, потом, сделав над собой усилие, сказал:

— Алексей… я выяснил — золота там полно! Они сейчас уже добывают двадцать берковцев в год… а если наладить промышленную добычу жил шахтовым способом, то вообще дух захватывает… Ты там был, ты можешь стать управляющим этой концессией… У тебя у одного только и получится… когда я умру… Проси у Лобова не сто тысяч, проси миллион… миллион… это свобода…

И Недашевский впал в забытьё. Ошарашенный услышанным, Лыков даже не заметил, как Хогешат выталкивает его из комнаты; он думал. С самого верха… Подполковник Судейкин мелковат для самого верха. Алексей виделся с ним пару раз, знал, что граф Толстой недолюбливает молодого жандарма. Но какова новость! Начальник столичного охранного отделения, инспектор секретной полиции — и дает «питерскому королю» заказ на убийство императора… Полный бред. Не может же это быть правдой! Однако беременных женщин действительно резали; а Пересвету, может быть, единственному на всю Россию, без разницы, кого кончать, если Анисим Петрович приказал.

Это ладно! А вот кто мог гарантировать Лобову, что он в награду за страшное преступление получит беспошлинную концессию на три года, да ещё и на территории соседнего государства? Министр внутренних дел? Иностранных? Военных? Нет. Им веры не будет — новый государь назначит новых министров. Значит, такое мог обещать только тот, чьи слова станут высшей инстанцией. Новый государь. Нынешний великий князь Владимир Александрович. Ведь именно он в случае смерти Александра Третьего станет регентом при его малолетних детях — если, конечно, недавно принятый истопник не пустит на воздух августейшее семейство целиком…

Всё сходится. Толстого действительно выгонят за то, что не уберег государя, а на его место назначат Судейкина. Свалят же случившееся на «политиков». Ловко!

Теперь Лыков наконец знал самое важное. То, ради чего он проехал семь тысяч верст, скитался по тюрьмам, блуждал по тайге, рисковал жизнью и перебил столько людей… Необходимо было срочно сообщить об этом шифрованной телеграммой Благово, а тот уж сам решит, что делать дальше. Мало ли кто ещё замешан в этой истории «на самом верху»… Игра заканчивается; пора снова становиться коллежским асессором.

Пристав Нерчинского каторжного района войсковой старшина Закс-Гладнев сидел у себя в кабинете и рисовал чёртиков. Еще час, и обед… Жак обещал консоме с яйцами пашот и пулярку.

Осторожно постучали, и в дверь просунулся секретарь.

— Там какой-то человек, просит срочно его принять. Грязный весь, но держится уверенно…

— Кто таков? Чего ему надо? Купец?

— Он говорит: вас должны были известить о секретном чиновнике из Петербурга.

Пристав не спеша порылся в ворохе бумаг на столе, нашел отношение начальника Забайкальской области, перечитал, насторожился.

— Зови. Даст Бог, это не он…

Вошел Лыков, в рваном казакине, перепачканный сажей. Приблизился, не здороваясь, к самому столу, оглянулся на секретаря. Тот поколебался секунду и выскользнул из кабинета.

— «Между Амуром и Невой».

Пристав вскочил, мгновенно став собранным и почтительным.

— Коллежский асессор Лыков Алексей Николаевич, с особым поручением.

— Войсковой старшина Александр Витальевич Закс-Гладнев, полностью в вашем распоряжении. Чем могу служить?

— Я выполняю именное повеление. Надеюсь, вы понимаете, что это означает? Все государственные служащие обязаны оказывать мне полное содействие.

Пристав энергично прокашлялся и незаметно смёл со стола листки с чёртиками.

— Не желаете ли чаю, господин Лыков? А через час будет пулярка.

— Нам с вами теперь не до пулярки, господин пристав. Сначала сверхсрочно по двойному тарифу отправьте эту шифрованную телеграмму, — сыщик передал Закс-Гладневу лист бумаги с несколькими столбцами цифр. — Адрес: Департамент полиции, вице-директору Благово, лично, чрезвычайно секретно.

Войсковой старшина сам побежал с бумагой разыскивать курьера. Вернулся через минуту, глядя на Лыкова с особенным интересом.

— Я всегда думал, что «демоны» — это газетная выдумка; а тут… Простите, Алексей Николаевич — может, вам баню сообразить? Вид у вас…Я мигом.